|
Родился 1 марта 1920 года в деревне Митинская в семье сельских учителей. С Кривандино Виктора Ивановича связывают родовые корни, по матери он внук священника Кривандинской церкви Михаила Цветаева. Окончил Московский Архитектурный институт (1941). Кандидат архитектуры (1972). Заслуженный архитектор России (1976). Лауреат Европейской Премии за сохранение памятников старины (1992). Почетный гражданин Сергиева Посада (1992). Почетный член Российской академии архитектуры и строительных наук (1994). Участник Великой Отечественной войны.
Еще студентом Архитектурного института в 1938 году В.Балдин включился в реставрацию памятников Троице-Сергиевой Лавры и это стало делом всей его последующей жизни.
В 1941 году с началом войны после участия в срочной маскировке золотых куполов церквей Лавры и эвакуации художественных ценностей музея был призван в Военно-Инженерную Академию им.Куйбышева, окончил ускоренный курс и в качестве офицера инженерных войск участвовал в боях от Курской дуги до штурма Берлина и встречи с союзными войсками на реке Эльбе.
В декабре 1945 года демобилизован из армии для продолжения работ по реставрации Троице-Сергиевой Лавры.
С 1946 по 1950 год работал директором Загорского художественного ремесленного училища реставраторов-строителей. Училище подготовило свыше двухсот выпускников для реставрационных мастерских, создаваемых в то время в древних русских городах, многие остались работать в Сергиевом Посаде.
С 1950 года В.Балдин продолжил работу по реставрации Троице-Сергиевой Лавры уже в качестве главного архитектора проекта Центральных научно-реставрационных мастерских Академии архитектуры СССР. На основе всестороннего обследования древних зданий и изучения архивных материалов он выполнил историко-архитектурный анализ формирования ансамбля Троице-Сергиевой Лавры, разработал комплексный проект реставрации. Освобождение памятников от поздних наслоений в значительной мере вернули первоначальную красоту ансамблю Лавры. Материалы исследований и результаты реставрационных работ вошли в ряд фундаментальных изданий и учебников по истории архитектуры.
В 1963 году В.Балдин был назначен директором Научно-исследовательского музея архитектуры им.Щусева в Москве и состоял в этой должности в течение 25 лет, до выхода на пенсию в 1987 году. Одновременно он продолжал вести авторский надзор и научное руководство по осуществлению своих проектов реставрации древних зданий Лавры. Многолетняя научная и творческая деятельность В.Балдина в значительной мере способствовала раскрытию подлинной красоты этого выдающегося ансамбля древнерусского зодчества, включенного в 1993 году в Список всемирного наследия ЮНЕСКО.
В.Балдин автор многих книг и публикаций по истории Троице-Сергиева монастыря, методики реставрации и охраны памятников архитектуры.
Заслуженный архитектор России В.Балдин умер 4 января 1997 года после продолжительной болезни сердца.
"РОССИЯ - ГЕРМАНИЯ - БАЛДИН - КОЛЛЕКЦИЯ" - анонс новостей, каких в течение марта случалось немало. Капитан артиллерии и архитектор по профессии Виктор Балдин, наверное, и подумать не мог, что когда-нибудь его имя окажется в таком вот "высокопоставленном" контексте. А может, на то и надеялся, когда из года в год слал свои обращения сначала Брежневу, потом Суслову, Лигачеву, Горбачеву, Горбачевой, Ельцину и каждого просил во время очередной встречи на высшем уровне передать ГДР или ФРГ картины, которые спас от неминуемой гибели в конце войны.
Сегодня будущую передачу в Бременский музей так называемой "балдинской коллекции" аргументируют не иначе как исполнением воли фронтовика. От 13 до 29 марта тон и само направление мысли российских государственных мужей претерпели серьезные перемены. Изменился и маршрут движения самой коллекции. Сначала ведь из Петербурга 362 рисунка и две картины через Москву должны были отправиться в Бремен. Выставка была уже назначена на 29 марта. Потом, после выступления Николая Губенко и депутатов Госдумы, проголосовавших против безвозмездной передачи коллекции Германии, запакованные ящики задержались в хранилище Министерства культуры. А потом решили дату выставки не переносить, но саму выставку провести в Музее архитектуры, куда рисунки были переданы Виктором Балдиным в 1947-м и где они тайно хранились до 1991 года.
В итоге довольны все. И даже немецкая сторона не стала выступать с какой-либо критикой нынешнего положения коллекции и самих перемен, а на открытии выставки можно было встретить целую делегацию из посольства Германии в Москве. И все без исключения говорят, будто бы именно такой поворот событий является самым желанным: и Михаил Швыдкой, и Николай Губенко (хотя взаимные обиды так и остались неразрешенными). И директор Музея архитектуры Давид Саркисян, который еще неделю назад заявлял о намерении попросить "достойную компенсацию" за десятилетия хранения коллекции: о необходимости перевода музея под управление Министерства культуры (сейчас он находится в ведении Госстроя) на открытии выставки министр культуры высказался весьма однозначно и, надо полагать, вопрос этот он решит в ближайшее же время. Довольны и зрители.
Хочется думать, что казус коллекции Балдина заставит и немецкую сторону изменить нынешнюю бескомпромиссную риторику. И, что еще немаловажно, повысит, прошу прощения за некоторую корявость слога, стоимость благосклонного отношения к возвращениям перемещенных ценностей, какое отличает в последние годы позицию России. За это министр культуры мог бы сказать спасибо руководителю соответствующего подразделения Госдумы, тем более что в нынешнем раскладе их публичные заявления совсем уже не отличить друг от друга.
Опубликовано в Независимой Газете от 01.04.2003
Оригинал: http://www.ng.ru/accent/2003-04-01/7_baldin.html
Говорят дети капитана Балдина
Неизвестные подробности о Бременской коллекции
Все заинтересованные стороны уже успели высказаться в истории, связанной с возвращением (или - невозвращением) в Германию так называемой "балдинской коллекции", то есть рисунков из собрания бременского "Кунстхалле", спасенных в конце войны капитаном артиллерии Виктором Балдиным. Все - да не все.
На днях в редакцию "НГ" пришли дети Виктора Балдина, Вера Викторовна и Александр Викторович, которые присутствовали и на открытии выставки рисунков в Музее архитектуры. Тогда на открытии от семьи выступала вдова Балдина, Юлия Федоровна Сивакова. Однако Вера Викторовна и Александр Викторович рассказали нам, что Юлия Сивакова - вторая жена Виктора Балдина (первая жена, их мать, слава Богу, тоже жива, но интервью не дает). Первое письмо Балдина к руководству СССР с предложением вернуть рисунки появилось вскоре после заключения нового брака. До того Виктор Балдин говорил только о том, что вывез рисунки, чтобы передать их своему государству. Рассказывал Балдин детям и о том, как вызывал его к себе в конце 1940-х Лаврентий Павлович Берия. Подробно расспросил о коллекции, а когда узнал, что рисунки уже переданы в Музей архитектуры, закричал на Балдина: "Дурак! Пошел вон!"
О необходимости возвращения коллекции в Германию вдова Балдина Юлия Сивакова продолжает говорить и сегодня, уже после смерти Виктора Ивановича. Сегодня впервые свою точку зрения высказывают дети Виктора Балдина.
В последнее время в нашей прессе, на радио и телевидении ведется, на наш взгляд, весьма тенденциозная кампания вокруг коллекции рисунков из Бремена, которую во время войны спас и сохранил наш отец Виктор Иванович Балдин. Долгое время мы молча наблюдали за развитием событий, но последние передачи, особенно на канале "Россия" ("Зеркало" Николая Сванидзе), заставляют нас через прессу выступить против использования имени нашего отца в тенденциозном навязывании мнения о передаче коллекции в Германию.
Да, действительно, во время войны, будучи офицером Советской армии, наш отец случайно наткнулся на коллекцию рисунков в одном из немецких замков. Будучи по образованию архитектором, он сразу понял ценность этой коллекции и сделал все, чтобы сохранить ее. (Надо отметить, что отец писал стихи и неплохо рисовал. С военных времен у него сохранилась целая портретная галерея его однополчан, которую он рисовал в часы передышки.) Он обратился к своему военному начальству за помощью в вывозе этой коллекции. Однако оно отказало ему. Поэтому отцу пришлось на свой страх и риск самому заняться спасением этой коллекции.
А спасать коллекцию действительно надо было. Многие рисунки уже ходили по рукам наших солдат. На некоторых рисунках, которые валялись под ногами, были уже следы солдатских сапог. За короткое время рисунки могли исчезнуть бесследно. И отец сделал все, чтобы собрать все рисунки. Отец любил вспоминать, как картину Дюрера он выменял за пару хромовых офицерских сапог.
Привезя Бременскую коллекцию рисунков в СССР, отец много сделал для того, чтобы она (вернее, та ее часть, которая попала ему в руки, поскольку есть и другие части этой коллекции, о судьбе которых сейчас не говорят. А почему?) была сохранена как единое целое. Рисунки были очищены от грязи. Отец сделал полную опись всех рисунков. Более того, он пригласил профессионального фотографа, и они сфотографировали все рисунки.
В деле сохранения рисунков принимала участие и наша мать, Антонина Ивановна, прошедшая Финскую и Великую Отечественную войны. Родители многим рисковали в то время, занимаясь этой работой.
Отец никогда не считал, что коллекция - его личная собственность. Он всегда считал, что рисунки такого уровня - а в коллекции были листы Дюрера, Рембрандта, Делакруа, Рубенса, Моне, Дега и других известнейших мастеров - должны принадлежать человечеству. Поэтому, когда коллекция была описана (что не позволяло в дальнейшем ее расчленить на отдельные части, которые могли бы бесследно исчезнуть), отец вскоре после окончания войны передал ее на хранение академику Щусеву в Музей русской архитектуры в Москве.
Когда Лаврентий Берия узнал о коллекции, было уже поздно - она находилась в руках академика Щусева. Трогать автора Мавзолея Ленина Берия не смел. Поэтому он ограничился одним-единственным разговором с отцом и, по-видимому, очень сожалел о том, что коллекция не попала в его руки. Но все могло кончиться совсем по-другому и для наших родителей, которые рисковали своей жизнью, и для Бременской коллекции. (Юлия Федоровна Сивакова, которая сейчас дает много различных интервью по поводу Бременской коллекции, - вторая жена Виктора Ивановича, она вышла за него замуж в середине 1960-х годов и к сохранению рисунков и передаче их государству не имеет никакого отношения.)
Благодаря принятым мерам коллекция действительно без всяких потерь сохранилась до нашего времени. Надо отметить, что волею судьбы отец сам стал в середине 1960-х годов директором Музея русской архитектуры, и коллекция опять оказалась в его руках. И он опять сделал все, чтобы сохранить ее, и ни один лист коллекции не ушел, как сейчас говорят, по "коммерческим" каналам в частные руки, хотя такие предложения неоднократно поступали.
Отец всю свою жизнь делал все, чтобы сохранить коллекцию. При этом он всегда считал, что коллекция такого уровня - это достояние всего человечества, и судьбу ее должно определять государство. Поэтому он и обращался по вопросу коллекции к своему командованию и, получив отказ, несколько позже сам, по личной инициативе, вывез ее и передал безвозмездно государству.
Отец сделал свое дело - коллекция сохранена и даже стала доступна широкой публике. Теперь дело за государством. Именно оно должно определить свою четкую позицию по вопросу этой коллекции. Да и не только относительно ее. Это вопрос чисто политический, и здесь должны учитываться интересы государства.
В свое время СССР вернул ГДР Дрезденскую галерею. Это был политический шаг, направленный на укрепление доверия между странами. Это была позиция государства. США вывезли из послевоенной Германии огромное количество ценностей. Они хранятся в США, никому не передаются и вообще не раскрываются. Это позиция государства.
В отношении Бременской коллекции рисунков наше Российское государство должно занять также четкую и ясную позицию.
Мы не говорим о том, должна она быть возвращена в Германию или нет. Эти вопросы должно решить государство, которому переданы рисунки из Бременской коллекции, и оно должно извлечь из этого максимальную пользу, поскольку государство отвечает за всех нас с вами.
Четкая позиция государства должна быть высказана и по вопросу других ценностей, хранящихся у нас. Как, например, решится вопрос с другими частями Бременской коллекции, о которых сейчас никто не говорит, но которые также находятся в России?
К сожалению, наши СМИ очень часто тенденциозно, без глубокого изучения вопроса преподносят с экранов и страниц газет вопрос о Бременской коллекции. Рассматривается и усиленно продвигается на многих телевизионных каналах только одна точка зрения, защищающая интересы Германии, а не России. И пример этому - последняя передача "Зеркало" Николая Сванидзе.
К сожалению, имя Виктора Ивановича Балдина используется для того, чтобы удовлетворить интересы отдельных лиц, прикрываясь благородным поступком, который он совершил. Имя нашего отца должно упоминаться только один раз и в таком контексте: "Эти рисунки были спасены во время войны и сохранены для человечества русским офицером Балдиным В.И.", независимо от того, где будет находиться коллекция в дальнейшем. Такой памяти он заслужил.
Вопрос же о коллекции должны решить наше государство и наш президент.
В.В.Балдина,
А.В.Балдин
9 апреля 2003 года
Опубликовано в Независимой Газете от 18.04.2003
Оригинал: http://www.ng.ru/saturday/2003-04-18/15_baldin.html
|
|
